Сланцы для меня — это совершенство.
Ты одиннадцать лет на Ибице. Тебя, должно быть, трясет.
Теперь я взрослый человек, мне тридцать восемь лет, и я с уверенностью могу сказать: «Ибица — это…» и многоточие.
Он контролировал толпу музыкально и физически.
Это как если бы оса укусила мой клитор.
В основе проблемы были годы и годы шума.
У нас там просто… лирическая плавильня.
У каждого должно быть как минимум два австрийских друга.
Как прекрасно, что я это почти что слышу.
Это как между молотом… И еще одним молотом, который еще тяжелее первого.
— В Австрии тебя засмеяли бы.
— Я уже слышу их хохот.
Это просто будто весь мрак и ужас этого мира рухнули тебе на голову.
Я делал вещи и пожестче, чем уволить глухого диджея.
Люди любят трагедии.
Начнем с того, что ты сосешь хрен шоу-бизнеса.
