Робби знает Стюарта дольше, чем некоторые из вас живут на свете.
Священник не только вас насилует, он лишает вас веры.
Все нити тянутся в Ватикан.
Всегда ем, когда волнуюсь.
— У мамы тоже не все в порядке было.
— В каком смысле?
— Больная на голову.
— У нее была шизофрения.
— Один хрен.
Он из тех, кому повезло: до сих пор жив.
Церковь пытается убедить нас, что в ее семье всего несколько уродов.
— Как дела?
— Идут.
Изменить систему может только чужак.
Точно так же, как общество участвует в воспитании ребенка, оно участвует и в его растлении.
Сейчас важно быть на стороне правды.
Нам нужно что-то более весомое, чем домыслы бывшего священника-хиппи, сбежавшего с монашкой.
Церковь не вечна. А я верю в бессмертную душу. И стараюсь отделять одно от другого.
— Такое впечатление, что все уже все знают.
— Да. Все, кроме нас. Хотя это наша работа.
Люди нуждаются в церкви. Сейчас — как никогда раньше.
Один промолчит, другой отвернется — и вот уже весь город ничего не замечает.
— Я просто делал свою работу.
— Да. Ты и все остальные.
— Убирайся из моего дома.
— К твоему источнику можно будет обращаться и впредь?
— Вряд ли ему это понравится.
— Однако ему очень нравилось помогать церкви отмазывать своих упырей.
Если вам нужна передышка, вы ее заслужили.
