Мне было двенадцать c половиной, когда я впервые увидел её. И, хотя, став старше, я утратил ясность памяти, эту встречу я помню совершенно отчётливо. В тот день Муссолини объявил войну Великобритании и Франции, а мне купили мой первый велосипед.
Началась война. Кто может позволить себе новые игрушки?
Вы спятили. Зачем нам маломерка в коротких штанах?
Если хочешь быть с нами, заткнись и смотри.
— За один час с ней я бы повесился.
— Больше дрочи, не надо вешаться.
Малена. Лучшая задница Сицилии.
— Можно я трахну твою дочь, глупый придурок?
— Давай, но только быстро.
Честность важнее, чем богатство.
Я тебе обещаю: в тот день, когда кто-то проломит башку нашему великому лидеру, ты получишь свои длинные брюки.
Такая красивая женщина совсем одна, это преступление!
— Почему меня не стригут со всеми?
— В коротких штанах нельзя садиться во взрослое кресло.
Эй, красотка, сделай солдату приятное.
У тебя самый большой ствол на Западе.
Отныне я всегда буду рядом с вами. Всегда. Обещаю. Дайте мне только вырасти.
Как-то засмотрелся на нее, пока она шла мимо, и вырвал пациенту здоровый зуб вместо больного.
— Педро, мальчик ничего не ест уже третий день!
— В России вообще ничего не едят, и ничего — живут.
Пока наш сын читает стихи, руки его трудятся без устали.
— Oн что, свихнулся?
— Нет, скорее ослеп.
Это дракула, а не жена.
Ее преступление — ее красота.
В сердце нашего заседания бьется безумно дерзкий, но очень важный момент, когда мы приходим к одному единственному вопросу, вот этот вопрос: может ли молодая женщина, несущая крест вдовства, что наложила на нее любовь к стране, надеяться на защиту и покровительство нового общества? Имеет ли она право стремиться к счастью и писать новый финал своей любовной истории, ваша честь?
Это не деньги, а просто слезы.
Человек, намного более мудрый, чем я, написал, что настоящей любовью можно считать только любовь без взаимности. Теперь я понимаю, почему.
Сеньора, зачем выходить за козла?
Пошел ты, великий лидер!
— Буду приходить к тебе каждый вторник.
— Если не забудешь продукты.
Наш сын не болен, он просто становится мужчиной.
— Это твой первый раз?
— Нет. Я много раз фантазировал.
— Что стало с моей женой?
— Вступила в компартию, не иначе.
— Да, это точно. Ее даже сфотографировали в объятиях коммунистического лидера.
— У вас просто семья героев.
— Я тоже так думаю. Да, герои все те, кто сражался на войне вместо вас, паразитов.
Я могу подписаться «доброжелатель», как подписывают анонимные письма, но меня зовут Ренато.
— Ренато, почему на нее все так смотрят?
— Тебе кажется.
Cчастья вам, сеньора Малена.
Я жал на педали изо всех сил, будто за мной гнались. Мчался от страсти, от невинности, от нее. Прошли годы. Я любил многих женщин. И когда они заключали меня в объятия, спрашивая, буду ли я их помнить, я всем сердцем верил, что запомню их навсегда. Но единственная, которую я запомнил на всю жизнь — та, которая никогда об этом не спрашивала. Малена.
«Малена» — замечательный пример того, насколько глубокое и сильное впечатление оставляют итальянские фильмы.