Рождественский коттедж (Christmas Cottage)

— Твое плечо так соблазнительно…
— А остальное?

Как любая рождественская история, эта — о начале новой жизни в холодную зиму.

Мистер Россе, если бы Вы починили свой грузовик, у Вас не было бы предлога посплетничать, правда?

Я учу латынь. Мертвый язык для мертвых людей.

Не могу нарисовать утрату, руки не слушаются.

Не опускай искусство до чего-то, что относится только к художнику.

Я мистер электричество этого города.

Не уступай ему. Он назвал мои глаза луковицами перед соседями.

То было искусство, а это — дискриминация.

Едем домой и отпразднуем вчерашним спагетти.

Искусство не знает границ, оно говорит на всех языках.

Войны не заканчиваются, вот только жизни солдат не бесконечны.

Кто бы это ни мычал, прошу прекратить!

— Это оскорбление!
— Не за что, идиот.

Там пиво холодное, а сеньориты такие горячие, парни!

В чем бы ни была проблема, нужно всего лишь взять зад в свои руки и не отпускать его.

— Привет, милая. Давно не виделись.
— Недостаточно долго.

Как-то прочел: «Выпивка вредна» и… бросил читать.

Время нельзя убить, его можно взять в плен.

Я вспомнил, вот что я хотел сказать: «Иди к черту!»

Я всю жизнь страдал, а теперь я чувствую только гнев.

Что будет, когда ты потеряешь все, с чем ты был самим собой?

Вы — земной свет в очень темную зиму.

Ты всегда говорил, что научишь меня не как рисовать, а зачем рисовать.

— И подумать не могла.
— Подумать что, мам? Что ты для всех столько значишь?

Рисуй свет.

Он отправился туда, где свет ярче, чем мы можем себе представить.

В конечном счете, ярче всего светит нам любовь.