Если докажу, что пуэрториканцы черные, я не должен тебе ни цента.
Черный Санта Клаус приходит только раз в году.
— Я рецепт в Гугле нашла.
— Могла бы позвонить мне, а не Гуглу.
У нас в семье ген голубизны не привился.
Ты как только рот откроешь, это как средство от женщин: пшик! — и нету.
— Будете ходить на свидания с другими?
— Начнем с этого.
Не надо мне говорить, что у них ничего не осталось. Осталось — любовь. Хоть чуть-чуть.
А как она забеременеет, если будет все время вот так скакать?
Почему ты не сказал до того, как переспал со мной, что ты был женат на моей матери?
Даже если инопланетяне прилетят через миллион лет и ее воскресят, что, по-твоему, будет ее первыми словами? «Ну-ка, где этот сукин сын Джесси?»
Секс у него разве что по телефону.
На пуэрториканку только глянь — она уже залетела.
Мне 29 лет, и уже вот где сидит, что за тебя все решают другие.
В какой-то момент остается только уйти в сторону.
А кому еще верить? Тут кроме тебя одни пуэрториканцы.
Жизнь коротка. Не хочу, чтобы что-то отнимало у них минуты радости.
Когда дети уедут, нам не о чем будет разговаривать.
Когда влюбляешься, всегда рискуешь, что потом будет больно.
Я так рад, что у вас вдвоем получилось. Просто жалко, что не со мной.
Оно старое, страшное, но это мое дерево. И я его люблю. Какая разница, какой вид.
