Старый Новый год

— Мы познакомились с ним тринадцатого.
— Счастливенькое число.

— Ты сошел с ума!
— Ничего. Это к счастью.

— Великолепность.
— Электрификация.

Ну кто же виноват, что Петя поразительно амузыкален?

Я завсегда с народом, у меня нет ничего, окромя народа.

Чумовоз пора вызывать.

Надо делать все, что хочешь. А все, что не хочешь, не надо делать. Свобода!

Одного «хорошо» на всех не хватит.

— Между прочим, еще Сократ жил в бочке и ничего.
— Не Сократ, а Диоген, Маруся. И потом неизвестно, какие у них бочки были. Может, с балконом.

Нищему пожар не страшен.

Если ребенок плохо учится, пусть хоть одевается хорошо.

— У меня все есть.
— Да что все-то?
— А что надо.
— А что надо?
— А что есть.

Не ты на ней ездишь, она на тебе. Ты же раб своего автомобиля.

Все вон… дух, духовность, ничего не надо, быть человеком… Тебя что, уволили, что ль?

Ничего не надо! Не дают — вот и не надо.

Пускай мы такие-сякие, но свое нам отдай.

Я за свое отвечаю, а за всех отвечать дураков нету.

Богатство общества определяется количеством свободного времени у его граждан.

Спокойно, Клавдия, я тут дело говорю. О смысле жизни.

Ты-то кто есть? Любкин муж?

— Извините.
— Ничего. Пожалуйста.

Что творится на одной только лестничной клетке, товарищи дорогие!

Ну надо же! Водка осталась. Когда это такое было-то!

Нет. Кино оно все-таки лучше. Народ кругом дышит. А с этим… Сидишь один, как сыч. Щелк-щелк, покуда не заснешь.

Время обнимать и время отклоняться от объятий.

— Сундуки мы с тобой, Петька.
— Это есть, Василий Иваныч.

Вот я брошу все, отпущу себе бороду и бродягой пойду по Руси.

В кого я превратилась! В домработницу с дипломом, в твою рабыню!

Клавдия! Не стой на путях!

Хороший вы народ, мужики. Только облику не теряйте!